Сира (биография) четвёртого Имама ас-Саджада (Мунтаха ль-амаль)

Глава из книги «Мунтаха ль-амаль» шейха Аббаса Кумми, посвященная сире (биографии) четвёртого Имама Али ибн Хусейна ас-Саджада (А).

«Мунтаха ль-амаль» («Предел надежд») — известная книга великого шиитского учёного шейха Аббаса Кумми (автора «Мафатиха»), каждая глава которой представляет собой биографию одного из четырнадцати Непорочных (мир им). 

Из числа других глав этой книги на нашем сайте смотрите сиру (биографию) Посланника Аллаха (С) по этой ссылке и сиру Имама Хасана Муджтабы (С) по этой ссылке.

Целиком первый том этой книги можно скачать здесь.

Переводчик — Амин Рамин.

ГЛАВА 1. ЕГО РОЖДЕНИЕ

Существуют большие расхождения в дате рождения Имама Али ибн Хусейна (А). Наиболее верная версия состоит в том, что его рождение состоялось в середине месяца джумади авваль в 36-м году по хиджре или пятого шаабана в 38-м году по хиджре.

Его мать – Шахрбану, дочь Яздигерда, сына Шахрияра, сына Парвиза, сына Хармаза, сына Ануширвана, царя персов. Некоторые также упоминают такое её имя, как Шахзанан (Госпожа женщин), вместо «Шахрбану».

Алламе Маджлиси, да смилуется над ним Аллах, говорит в «Джала уль-уйун»: «Ибн Бабавей передал со слов Имама Резы, мир ему, что Абдуллах ибн Амир, когда он завоевал Хорасан, взял двух дочерей Яздигерда, царя персов. Он дал одну из них Хасану (А), а другую Хусейну (А). И от второй родился Али ибн Хусейн (А)»[1].

Алламе Маджлиси говорит: «Относительно этого хадиса есть противоречия. В предыдущей главе пришло в хадисе о сыновьях Хусейна (А), что Шахрбану была взята в плен во время Умара. Возможно, произошла ошибка со стороны одного из передатчиков. И то, что пришло там, является более сильным и известным. Привёл Кутб Раванди по достоверному иснаду от Имама Бакира (А): Когда дочь Яздигерда ибн Шахрияра, последнего царя персов, был доставлена к Умару и приведена в Медину, все девушки Медины вышли посмотреть на её красоту, и мечеть Медины озарилась светом её лица. Умар хотел посмотреть ей в лицо, но она остановила его и сказала: “Это чёрный день Ормуздаˮ. Умар пришёл в гнев и сказал: “Эта персиянка ругает меня!ˮ И он хотел ударить её. Но повелитель верующих Али (А) сказал: “Откуда ты знаешь, что она сказала, если не понимаешь их языка?ˮ Тогда Умар хотел продать её. Но Имам Али (А) сказал: “Не разрешается продавать дочерей царей, даже если они неверующие. Дай ей самой выбрать мужчину из числа мусульман, чтобы он женился на ней!ˮ.

Умар сказал: “Я сделаю такˮ, — и велел ей выбирать. Тогда она положила свою руку на плечо Хусейна (А). Повелитель верующих (А) сказал ей на фарси: “Как твоё имя, о пленница?ˮ Она сказала: “Джаханшахˮ. Он сказал: “Нет, но Шахрбануˮ. Она сказала: “Это имя моей сестрыˮ. Он сказал: “Ты сказала правдуˮ.

Затем он повернулся к Хусейну (А) и сказал: “Хорошо обращайся с ней и прояви к ней доброту, ибо она родит тебе лучшего из обитателей земли в его время после тебя. Она – мать преемников, благого потомстваˮ. И она родила Али ибн Хусейну Зейну ль-Абидина (А)»[2].

И передано, что она рассказала: «Прежде прихода войска мусульман я увидела во сне, как будто Посланник Аллаха Мухаммад (С) вошёл в наш дом и сел там вместе с Хусейном (А) и засватал меня за него. Когда я проснулась, это проникло в моё сердце, и я не думал ни о чём ином. На следующую ночь я увидела дочь Мухаммада Фатиму (А), которая пришла ко мне и предложила мне принять Ислам. И я приняла Ислам. Затем она сказала: “Победа будет за мусульманами. Вскоре ты придёшь к моему сыну Хусейну в целости и сохранности, и никто не причинит тебе злаˮ. И я была доставлена в Медину, так что никто не прикоснулся ко мне».

Когда она увидела Хусейна (А), узнала в нём того, кого она видела вместе с Посланником Аллаха (С) во сне, и выбрала его себе мужем[3].

Шейх Муфид приводит, что повелитель верующих (А) назначил Хариса ибн Джабира наместником над некоторыми областями на Востоке, и он отправил к нему двух дочерей Яздигерда ибн Шахрияра. Он отдал одну из них за своего сына Хусейна (А), и она родила ему Зейну ль-Абидина (А), а другую отдал за Мухаммада ибн Аби Бакра, и она родила ему Касима (который был дедом Имама Садыка, мир ему, по матери). Таким образом, Касим и Зейну ль-Абидин (А) являются двоюродными братьями от двух сестёр[4].

ГЛАВА 2. ИМЕНА И ПРОЗВИЩА АЛИ ИБН ХУСЕЙНА (А)

Его известная кунья – Абу Хасан и Абу Мухаммад. Что касается его лакабов, то самые известные из них – Зейну ль-Абидин (Украшение поклоняющихся), Сейиду Саджидин (Господин совершающих земные поклоны), Заки (Чистый), Амин (Верный), Саджад (Много совершающий саджду) и Зу-сафанат (Обладатель мозолей).

Согласно Имаму Садыку (А), на его перстне было написано: «Хвала Аллаху, Высокому», а в хадисе от Имама Бакира (А) – «Величие принадлежит Аллаху». Согласно хадису от Имама Казыма (А), на его перстне было написано: «Унижен и несчастен убийца Хусейна ибн Али (А)».

Шейх Садук привёл от Имама Бакира (А): «Мой отец Али ибн Хусейн (А) не упоминал какой-либо милости Аллаха, не совершив саджду. И он не читал какого-либо аята Корана, в котором была бы саджда, не совершив саджду. И всякий раз, когда Аллах отстранял от него зло, которого он страшился, или удалял от него зло замышляющего зло, он совершал саджду. Всякий раз, когда он заканчивал обязательный намаз, совершал саджду. Всякий раз, когда он примирял кого-то, совершал саджду. Следы от саджды были на всех частях его тела, на которые он совершал её. Поэтому его назвали Саджад (много совершающий саджду)».

Также от Имама Бакира (А) передано: «У моего отца на месте совершения земного поклона была мозоль. Он убирал лишнюю кожу на ней дважды в год. А потому он был назван Зу-сафанат (Обладатель мозолей)»[5].

Передано, что Зухри, когда передавал что-то от Имама Саджада (А), назвал его Зейну ль-Абидин (Украшение поклоняющихся). У него спросили: «Почему ты называешь его Зейну ль-Абидин?» Он сказал: «Я слышал от Саида ибн Мусейиба от Ибн Аббаса, что Посланник Аллаха (С) сказал: “Когда настанет Судный День, провозгласит глашатай: ‘Где Зейну ль-Абидин?’ И вот я как будто вижу моего потомка Али ибн Хусейна ибн Али ибн Аби Талиба, как он проходит между рядов»[6].

В «Кашфу ль-гумма» передано: «Причиной того, что его называли Зейну ль-Абидин, было то, что однажды ночью он стоял в мехрабе, совершая поклонения. И явился перед ним шайтан в облике змея, чтобы отвлечь его от поклонения. Но он не обратил на него внимания. Тогда он подошёл к пальцу его ноги и укусил его. Но и тогда он не обратил на него внимания. Он причинил ему боль, но он все равно не оставил свою молитву. Когда же он закончил молиться, Аллах открыл ему, что это был шайтан, и он сказал: “Уйди, о проклятый!ˮ — и он ушёл. Тогда он продолжил свои поклонения. Тут он услышал голос, хотя не видел говорящего: “Ты — Зейну ль-Абидин (Украшение поклоняющихся)ˮ, — три раза. Тогда это стало известно как его прозвище»[7].

ГЛАВА 3. СОВЕРШЕНСТВО ЕГО НРАВА

Существует множество сообщений о его терпении, богобоязненности и благом нраве.

Относительно того, как он сдерживал гнев, пришло:

Привёл шейх Муфид и другие, что человек из семейства Али ибн Хусейна Саджада (то есть из числа его родственников) пришёл к нему и стал ругать его. Имам (А) ничего не ответил ему. Когда он ушёл, Имам (А) сказал тем, кто был с ним: «Вы слышали, что сказал этот человек. Теперь я хочу, чтобы вы пошли со мной и услышали мой ответ ему». Они сказали: «Хорошо, мы хотим услышать то, что ты скажешь ему, и мы тоже скажем ему».

Тогда он одел свою обувь и пошёл к нему, читая этот аят: «сдерживают гнев и прощают людям. Поистине, Аллах любит делающих добро» (3: 134). Он подошёл к дому того человека и велел позвать его. Тот человек вышел, будучи готовым ко злу, не сомневаясь, что Имам (А) пришёл к нему, чтобы дать ответ. Тогда Али ибн Хусейн (А) сказал: «О мой брат! Ты пришёл ко мне и сказал нечто. Знай, что если я таков, как ты сказал, то я прошу прощения у Аллаха за себя. А если я не таков, как ты сказал, то я прошу прощения Аллаха за тебя».

Тогда тот человек поцеловал его в лоб и сказал: «Да, я сказал о тебе то, чего в тебе нет, и то, что есть во мне самом».

И передатчик сказал: «Тот человек был Хасаном ибн Хасаном»[8].

Второй пример состоит в риваяте, приведённом в «Кашфу ль-гумма». Однажды он вышел из мечети, как к нему подошёл человек и стал ругать его. Его сподвижники хотели наброситься на него, но он сказал им: «Остановитесь!» Затем он подошёл к тому человеку и сказал: «То, что скрыто от тебя относительно нас, больше этого! Быть может, у тебя есть какая-то нужда, в которой мы можем помочь тебе?» Тот человек застыдился, а Имам (А) набросил на него свою одежду и велел дать ему тысячу дирхамов. Тот человек сказал: «Свидетельствую, что ты – из потомства Пророка (С)!»[9]

Третий пример: однажды у него были гости. Слуга готовил им еду на вертеле в костре и, поторопившись подать вертел гостям, уронил его на голову ребёнка Имама (А) и убил его. Тогда Имам (А) сказал этому слуге, который дрожал от страха: «Ты свободен. Ты не сделал это специально». После этого он похоронил своего ребёнка[10].

Четвёртое: однажды он стал звать своего слугу. Тот не отвечал ему. Когда он позвал его в третий раз, тот ответил. Он сказал: «Что помешало тебе ответить мне?» Тот сказал: «Я уверен в безопасности от тебя». Он сказал: «Хвала Аллаху, Который сделал моего слугу в безопасности от меня!»[11]

В-пятых, от Имама Садыка (А) передано: «Когда Имам Саджад (А) путешествовал, с ним были люди, которые не знали, кто он. И он ставил им условие, что будет заботиться об их нуждах и помогать им. Однажды в путешествии с ними был человек, который узнал его. Он сказал другим: “Знаете ли вы, кто это?ˮ Они сказали: “Нетˮ. Он сказал: “Это Али ибн Хусейнˮ. Они вскочили, стали целовать его руки и ноги, говоря: “О сын Посланника Аллаха! Ты желал для нас Огня, если бы мы что-то не так сказали или сделали тебе?! Что же заставило тебя поступить так?ˮ Он сказал: “Однажды я путешествовал с людьми, которые знали меня. И они ради Посланника Аллаха (С) поступали со мной так, как я этого не заслуживаю. И я хотел, что этого не былоˮ»[12].

В-шестых, также передано от Имама Садыка (А), что он сказал: «В Медине был праздный человек, который занимался тем, что смешил других. Однажды он решил посмеяться над Али ибн Хусейном (А). Он подошёл к нему на улице и сорвал накидку с его плеч. Потом он ушёл. Али ибн Хусейн (А) даже не посмотрел на него. Те, кто были с ним, догнали его и отняли у него накидку. Когда они снова накинули её на его плечи, он сказал: “Кто это?ˮ Они сказали: “Праздный человек, который смешит людей Мединыˮ. Он сказал: “Передайте ему, что у Аллаха есть День, когда потерпят убыток напрасно тратившие свою жизньˮ»[13].

В-седьмых, шейх Садук привёл в «Хисаль» от Имама Бакира (А): Али ибн Хусейн (А) совершал тысячу ракятов в течение дня и ночи, как это делал Повелитель верующих (А). У него было пятьсот пальм, и он читал возле каждой из них по два ракята. Когда он вставал на намаз, цвет его лица менялся, и он стоял в намазе, как стоит униженный раб перед величественным господином. Члена его тела тряслись от страха перед Аллахом, и он молился так, как будто это его последняя молитва.

В один из дней он молился, и накидка спала с одного из его плеч, и он не поправлял её, пока не закончил намаз. Его сподвижник спросил его об этом, и он сказал: «Горе тебе! Разве ты не знаешь, перед Кем я стоял? Молитва раба принимается только в той мере, в которой он обращается к ней своим сердцем». Тот человек сказал: «Тогда мы погибли!» Он сказал: «Нет, Аллах дополнил обязательные молитвы желательными».

И он выходил тёмной ночью, неся мешки на своих плечах, где были динары и дирхамы для милостыни. Он также носил на своих плечах еду и дрова, так что ходил от двери к двери и стучал в них. Он закрывал своё лицо, когда видел бедняка, чтобы тот не узнал его. Когда же он умер, они утратили это и поняли, что это был Али ибн Хусейн (А). Когда он умер, и его положили для омовения, увидели на его спине след в виде мозолей от тех мешков, которые он носил в дома бедняков и нуждающихся.

Однажды он вышел из дома, и на нём была дорогая накидка. Бедняк схватился за эту накидку, и он оставил её ему. Он также покупал накидку на зиму, а когда приходило лето, продавал её и раздавал в виде милостыни. В день Арафата он взглянул на просящих у людей и сказал: «Горе вам! Просите ли вы у кого-то, кроме Аллаха, в этот день? Разве не на Него надо надеяться в этот день? В этот день милость постигает даже младенцев в чревах их матерей».

Он не ел вместе со своей матерью. У него спросили: «О сын Посланника Аллаха! Ты – самый праведный из людей и больше всех поддерживающий родственные связи. Почему ты не ешь вместе со своей матерью?» Он сказал: «Я боюсь, что возьму ту еду, которую она желает взять».

Однажды человек сказал ему: «Я люблю тебя ради Аллаха сильной любовью». Он сказал: «О Аллах, я прибегаю к Тебе от того, чтобы меня любили ради Тебя, а Ты не любил бы меня!»

Он совершил на одной и той же верблюдице двадцать хаджей и никогда не бил её плетью. Когда она умерла, он велел похоронить её, чтобы её не съели дикие звери.

Однажды его наложницу спросили о нём. Она сказала: «Мне ответить кратко или долго?» Ей сказали: «Ответь кратко». Она сказала: «Я никогда не приносили ему еду днём и никогда не стелила ему спать ночью (потому что днём он постился, а ночью занимался поклонением)».

Однажды он проходил мимо людей, которые ругали его, и сказал: «Если вы говорите правду, то пусть Аллах простит меня, а если вы говорите ложь, то пусть Аллах простит вас».

Когда к нему приходил кто-то ищущий знания, он говорил: «Мы приветствуем тебя согласно завещанию Посланника Аллаха (С)». И он говорил: «Если ищущий знания выходит из своего дома, то на какое бы место земли он ни поставил ногу – она прославляет его до седьмой земли».

Он содержал сто семей бедняков из числа жителей Медины. Он любил, когда за его скатертью присутствовали сироты, слепые, больные и бедняки. Он давал им еду своей собственной рукой. Если у кого-то из них были семьи, то он посылал им еду. И он не приступал к пище, не дав милостыню.

Каждый год с его лба падали семь мозолей, из-за множества его молитв. Он собирал их, и когда он умер, они были похоронены вместе с ним.

Он плакал по своему отцу Хусейну (А) в течение двадцати лет. Когда перед ним ставили еду, он плакал. Его слуга говорил ему: «О сын Посланника Аллаха! Ты готов погубить себя из-за горя!» Он отвечал ему: «Горе тебе! У пророка Йакуба (А) было двенадцать сыновей. Аллах скрыл от него только одного из них – и его очи побелели от силы его плача по нему, его голова стала седой от печали, а спина согнулась. Тогда как его сын был живым, в этом мире. Я же видел моего отца, брата, дядю и семнадцать человек из моего семейства убитыми передо мной. Так как же закончится моя печаль?»[14]

В-девятых, Раванди передал от Имама Бакира (А), что Имам Саджад (А) сказал: «Однажды я заболел. Мой отец (А) сказал мне: “Чего ты желаешь?ˮ Я ответил: “Я желаю быть из числа тех, кто ничего не предлагает своему Господу о том, что Ему сделать со мнойˮ. Он сказал: “Прекрасно. Ты похож на Ибрахима Халиля (А), которому Джабраил сказал: ‘Есть ли у тебя какая-то нужда?’ Он сказал: ‘Я ничего не предлагаю своему Господу. Довольно мне Аллаха, и Он – лучший покровитель’ˮ»[15].

В-десятых, Замахшари приводит в «Рабиу ль-абрар», что, когда Язид отправил Муслима ибн Укбу для того, чтобы разграбить Медину, Али ибн Хусейн (А) присоединил к своей семье и дал опеку четырёхстам женщинам с их детьми. Он обеспечивал их, пока войско Ибн Укбы не ушло из Медины. От одной из них передано: «Я была под защитой этого человека, и его опека была лучше опеки отца и матери»[16].

ГЛАВА 4. ЕГО ПОКЛОНЕНИЕ

Множество поклонений Имама Саджада (А) выше того, чтобы об этом упоминать. Он был самым поклоняющимся человеком своего времени, как уже было приведено в хадисе о его прозвищах. Он прочитывал тысячу ракятов в течение дня и ночи. Когда приходило время молитвы, его тело начинало трястись, а его лицо желтело. Когда же он вставал на молитву, он походил на неподвижное дерево, которое не шевелит ветер. Когда он в чтении «Фатихи» достигал до слов «Владыка Судного Дня», то повторял их, так что был готов умереть. А когда он совершал саджду, то не поднимал головы, покуда его пот не начинал литься. Он выстаивал ночи и постился днём, так что его выстаивание приносило вред его телу, и он от усталости полз к своей постели, подобно детям. Когда наступал месяц рамадан, он не говорил, кроме как с дуа, восхвалением Аллаха и испрашиванием прощения.

У него был мешочек, куда он клал землю с могилы его отца Хусейна (А)[17]. В «Эйну ль-хайат» передано из «Хильяту аулия», что, когда Имам Саджад (А) совершал омовение и был между омовением и молитвой, его тело дрожало. У него спросили о причине этого, и он сказал: «Горе тебе! Разве ты не знаешь, перед Кем я встаю? И с Кем хочу говорить?»

И передано, что Фатима, дочь Али ибн Аби Талиба (А), однажды пришла к Джабиру ибн Абдуллаху Ансари и сказала ему: «О сподвижник Посланника Аллаха! У нас есть права над вами, и одно из них состоит в том, что, если один из нас погибает, вы помогли бы ему. Вот Али ибн Хусейн – напоминание о своём отце Хусейне (А) – столько поклоняется Аллаху, что его лоб, колени и ступни повреждены, а его тело исхудало и высохло».

Джабир пришёл к нему и увидел его в мехрабе, измождённым от поклонения. Он подошёл к нему, и он тихо спросил о его здоровье. Джабир сказал: «О сын Посланника Аллаха! Разве ты не знаешь, что Аллах сотворил Рай для вас и тех, кто любит вас, а Ад сотворил для тех, кто ненавидит вас и враждует с вами? К чему же все эти усердия, которые ты возложил на себя?»

Он сказал: «О сподвижник Посланника Аллаха! Разве ты не знаешь, что мой предок Посланника Аллаха (С) никогда не оставлял усердия ради Него, хотя Аллах простил ему всё, что было и будет? Но он говорил: “Разве я не буду благодарным рабом?ˮ»

Джабир сказал: «О сын Посланника Аллаха! Побереги себя, ибо ты – из семейства, посредством которого Аллах отдаляет печали и поддерживает небеса». Он сказал: «О Джабир! Я не перестану быть на пути моих отцов, пока не встречу их!»[18]

Передано от Имама Садыка (А), что его отец (А) сказал, как он посетил своего отца Али ибн Хусейна (А) и увидел, что он достиг в поклонении того, чего никто не достиг. Его лицо пожелтело от выстаивания молитв ночью, глаза ввалились от плача, лоб покрылся мозолями, а ноги опухли. Имам Бакир (А) сказал: «Я не мог сдержаться, увидев его в таком состоянии, и заплакал, из милости к нему. Он понял мои мысли. Через некоторое время он обратился ко мне и сказал: “О мой сын! Дай мне некоторые из этих свитков, где есть поклонение Повелителя верующих (А) Али ибн Аби Талиба!ˮ Я дал их ему, и он прочитал немногое из того, что было там написано. Потом он оставил их, сказав: “Кто способен к поклонению Али ибн Аби Талиба (А)?ˮ»[19]

Шейх Кулейни передал от Имама Садыка (А): «Когда Али ибн Хусейн (А) вставал на молитву, цвет его лица менялся, а когда он падал в саджду, то не понимал голову, пока с него не начинал течь пот»[20].

От Имама Бакира (А) передано, что Али ибн Хусейн (А) совершал тысячу ракятов в течение дня и ночи, как это делал Повелитель верующих (А). У него было пятьсот пальм, и он читал возле каждой из них по два ракята. Когда он вставал на намаз, цвет его лица менялся, и он стоял в намазе, как стоит униженный раб перед величественным господином. Члены его тела тряслись от страха перед Аллахом, и он молился так, как будто это его последняя молитва.

Когда его спрашивали об изменении цвета его лица, он говорил: «Когда я стою перед великим Господом, я должен страшиться Его».

И передано, что однажды его дом загорелся, тогда как он занимался поклонением. Люди стали кричать: «О сын Посланника Аллаха! Огонь! Огонь!» Но он не поднимал свою голову, покуда огонь не потух. У него спросили: «Что заставило тебя не замечать его?» Он сказал: «Великий Огонь»[21].

Абу Хамза Сумали, который был одним из аскетов Куфы и её предводителей, сказал: «Я видел Имама Али ибн Хусейна, как он вошёл в мечеть Куфы, так что подошёл к седьмому столбу. Он снял свои сандалии и приступил к намазу. Он поднял свои руки к ушам и сказал такбир. Тогда волосы на моём теле встали дыбом. Когда он закончил намаз, я прислушался, и вот, я не слышал произношения более чистого и близкого сердцу, чем у него»[22].

Передано также, что он лучше всех людей читал Коран, так что погонщики, которые проходили мимо его дома, вставали у его дверей и слушали его чтение[23].

Газали в книге «Тайны хаджа» приводит от Суфьяна ибн Айина: «Когда Али ибн Хусейн (А) облекался в ихрам для хаджа, он остановился, и его лицо стало жёлтым, и он стал дрожать, так что не мог даже сказать “Лаббейк!ˮ. Суфьян сказал ему: “Почему ты не говоришь Лаббейк?ˮ Он сказал: “Боюсь, что мне будет отвечено: не лаббейк!ˮ Когда же он сказал “Лаббейк!ˮ, то потерял сознание и упал на землю. И в таком состоянии он был до завершения хаджа»[24].

В книге «Хадикату шиа» передано от Тавуса Йамани: «Я пришёл к хиджру Исмаила в середине ночи и увидел там Али ибн Хусейна (А). Он стал молиться и в саджде сказал: “О мой Господь, Твой раб у Твоих дверей! Твой бедняк у Твоих дверей! Твой нищий у Твоих дверей!ˮ» Тавус сказал: «Когда я молился этими словами в бедствии, Аллах оказывал мне помощь»[25].

ГЛАВА 5. ЕГО МОЛИТВА ПО ДОРОГЕ В МЕККУ

Кутб Раванди и другие передали от Хаммада ибн Хабиба Куфи:

Мы вышли в хадж. Когда мы проходили мимо пустынного места ночью, подул сильный ветер, и караван разделился на части. Я остался смущенным и потерянным в этой пустыне и шёл, пока не достиг долины, лишённой воды и растений, и тьма ночи окутала меня. Я уселся под деревом и тут увидел приближающегося молодого человека в белых одеждах, от которого исходил благой аромат. Я сказал себе самому: «Должно быть, это какой-то святой Аллаха».

Я испугался, что он уйдёт, и притаился. Он стал готовиться к молитве и встал, говоря: «О Тот, Кто владеет всем, и подчинил всё, исцели моё сердце через радость приближения к Тебе и присоедини меня к собранию подчинившихся Тебе!»

После этого он начал намаз. Увидев его неподвижным, я встал и подошёл к месту, где он готовился к молитве и увидел там сверкающий голубой источник. Я также приготовился к намазу и встал позади него. И я увидел мехраб, как будто тот появился в это время. Каждый раз, когда он доходил до аята, содержащего угрозу или обещание, его голос наполнялся плачем и тоской.

Когда мрак ночи стал подходить к концу, он встал и сказал: «О Тот, к Кому устремляются заблудшие, беря Его себе руководителем, и направляются боящиеся, и находят Его себе покровителем, и прибегают к Нему поклоняющиеся, и находят Его убежищем! О мой Господь! Рассеялся мрак, и я не закончил своё служение Тебе и не прекратил обращаться к Тебе! Благослови же Мухаммада и род Мухаммада и даруй мне то, что Ты пожелаешь, о Милостивейший из милостивых!»

Хаммад ибн Хабиб сказал: «Я испугался, что он уйдёт от меня, и я потеряю его следы — и стал следовать за ним и сказал ему: “Ради Того, Кто отдалил от тебя тягость усталости – преклони ко мне крылья милости и позволь мне наслаждаться твоей благодатью, ибо я – заблудший, и скверно то, что я совершал, и пустота всё, что я говорил!ˮ Он сказал: “Если ты полагаешься на истину, то не будешь заблудшим. Следуй за мной!ˮ

Он подошёл к тому дереву и взял меня за руку. Тогда мне показалось, что земля движется у меня под ногами. Когда наступил рассвет, он сказал: “Возрадуйся, ибо это Мекка!ˮ

Тут я услышал голоса и увидел паломников. Я спросил: “Кто же ты?ˮ Он сказал: “Я – Али ибн Хусейн ибн Али ибн Аби Талибˮ»[26].

ГЛАВА 6. НЕКОТОРЫЕ ИЗ ЕГО СЛОВ И ПРОПОВЕДЕЙ

Упомянем некоторые из хадисов со словами и проповедями Али ибн Хусейна Зейну ль-Абидина (А).

Первое. Он сказал в один из дней: «О мои сподвижники и мои братья! Я завещаю вам заботу о будущем мире и не завещаю вам заботу о мире ближнем! Вы же хватаетесь за эту жизнь. Разве не достигло вас то, что Иса ибн Марьям (А) сказал апостолам? Он сказал им: “Ближний мир – это мост. Проходите же через него, а не обустраивайте егоˮ. И он сказал: “Кто из вас строит свой дом на волнах морских? Таков и ваш ближний мир: не берите же его для себя местом пребывания!ˮ»[27]

Второе. В «Джамиу ль-ахбар» передано, что Имам Саджад (А) сказал: «Аллах прощает верующему все грехи и очищает его от них в будущем мире, кроме двух – оставление такыйи и пренебрежение правами братьев»[28].

В этом хадисе Имам (А) посчитал отказ от такыйи великим грехом, не заслуживающим прощения, потому что очень часто бывает, что отказ от такыйи влечёт за собой великое нечестие, наносящее большой вред религии, кровопролитие и смуту. Этот отказ укрепляет сердца противников шиизма на упрямстве, невежестве и враждебности. А потому это положение является мудростью. Также и пренебрежение правами братьев является причиной отступления от норм справедливости и вхождения во тьму угнетения, неся с собой такие же последствия.

Передано, что однажды бедный верующий человек пришёл к Имаму Казыму (А) и попросил у него денег, которые позволили бы ему выйти из бедности. Имам (А) улыбнулся и сказал: «Я задам тебе вопрос, и, если ты ответишь на него правильно, я дам тебе в десять раз больше, чем ты просил». А тот человек просил сто дирхамов, чтобы сделать их капиталом в деле, с которого он сможет жить. Он сказал: «Спрашивай». Имам (А) сказал: «Если ты мог бы пожелать для себя что-то, чего бы ты пожелал?» Тот сказал: «Я пожелал бы, чтобы Аллах даровал мне такыйю в религии и исполнение прав верующих братьев». Имам (А) спросил: «Почему же ты не пожелаешь нашего вилаята, Ахль уль-Бейт?» Он сказал: «Потому что Аллах уже даровал мне это, но не даровал мне того. Я благодарю Его за то, что Он даровал мне, и прошу Его о том, чего Он не даровал мне». Имам (А) сказал ему: «Прекрасно», — и велел дать ему две тысячи дирхамов. Он сделал их своим капиталом, с которого вёл торговлю.

Третье. Передано, что он сказал: «Я удивляюсь тому, кто воздерживается от еды, чтобы она не навредила ему, но не воздерживается от греха, зная о его вреде!»[29]

Эти слова подобны словам Имама Хасана (А): «Я удивляюсь тому, кто беспокоится о том, какую пищу он ест, но не беспокоится о том, что в его разуме есть!»[30]

Эти слова взяты от их отца Повелителя верующих (А), который сказал: «Что же с людьми, так что они, когда им приносят еду ночью, зажигают свои светильники, чтобы видеть то, что наполняет их животы, но не забоятся о пище своей души и не зажигают светильники своего разума через знания, дабы выйти из мраков невежества и грехов в их убеждениях и деяниях!»

Четвёртое. В «Эйну ль-хайат» передано, что Имам Саджад (А) сказал: «Поистине, ближний мир собрал свои пожитки и уходит, а будущий мир собрал свои пожитки и приходит. У ближнего и будущего мира есть свои дети и товарищи: так будьте же среди детей будущего мира, а не среди детей ближнего мира и его товарищей!

О люди! Будьте аскетами в ближнем мире, устремляющимися к миру будущему, ибо аскеты в ближнем мире берут себе землю подстилкой и ковром, знают благой запах воды и омываются ею и наносят благоухания. Отделитесь же от ближнего мира и покиньте его!

Поистине, тоскующий по Раю забывает страсти ближнего мира, и страшащийся Огня не приближается к запретному. Кто оставит ближний мир – для того станут лёгкими его тяготы.

Они знают поклонение Аллаху познанием убеждённости, как будто они уже видели обитателей Рая в вечном Рае, а обитателей Огня в мучениях Огня. Люди находятся в безопасности от их зла, их сердца омрачены скорбью будущего мира, их дыхание чисто от запретного и сомнений, а дела их легки и не тяжелы. Они терпят малое число дней, а в будущей жизни для них – утешение долгое, неизменное. Когда наступает над ними ночь, они встают перед своим Господом, и их слёзы льются на их лица. Они смиряются перед своим Творцом и взывают к Нему за помощью, надеясь на избавление своих тел от наказания Бога. А когда к ним приходит день, они терпеливы, мудры, искренни, богобоязненны.

Из-за своего поклонения они стали тонкими, как стрела, и страх Божий сделал их худыми. Когда люди ближнего мира видят их, они считают их больными, но нет болезни в их телах, а больны они страхом и любовью. И некоторые думают, что они сошли с ума, но они не таковы. Но это – страх перед Огнём Геенны наполнил их сердца»[31].

Пятое. В «Кашфу ль-гумма» передано от Имама Бакира (А), что его отец Имам Саджад (А) сказал ему: «О сын мой, избегай пяти типов людей, не общайся с ними и не бери их с собой в дорогу». Он сказал: «Кто они, о мой отец?» Он сказал: «Не общайся с нечестивцем, потому что он продаст тебя за еду и то, что меньше этого». Я сказал: «А что меньше этого?» Он сказал: «То, к чему он будет стремиться, хотя и не достигнет этого».

Я сказал: «О мой отец! Кто же второй?» Он сказал: «Скупой, потому что он лишит тебя того, в чём ты будешь нуждаться». Я сказал: «А кто третий?» Он сказал: «Лжец, ибо он подобен миражу. Он приближает к тебе далёкое и отдаляет близкое». Я сказал: «Кто четвёртый?» Он сказал: «Глупец, потому что он захочет помочь тебе, но на самом деле навредит». Я сказал: «Кто пятый?» Он сказал: «Разорвавший отношения с родственниками, ибо он проклят в Книге Аллаха»[32].

Шестое. Приведено в «Бихаре» и других источниках, что из числа его завещаний своему сыну было: «О мой сын! Терпи в горестях, не нарушай права других и не отвечай своему брату в деле, которое больше навредит тебе, чем принесёт пользу»[33].

Седьмое. В «Кашфу ль-гумма» приведено, что Имам Саджад (А) сказал: «Погиб тот, возле которого нет мудреца, который наставлял бы его, и тот, возле которого нет глупца, который помог бы ему»[34].

Восьмое. Передано, что он сказал: «Поистине, у каждого раба есть четыре глаза: два глаза, которыми он взирает на дела своего дальнего мира, и два глаза, которыми он взирает на дела своего ближнего мира. И если Аллах – велик Он и свят! — желает рабу блага, то Он открывает ему те два глаза, которые есть в сердце, и он видит ими скрытое, а если желает ему что-то иное, то оставляет сердце как оно есть»[35].

Девятое. Он сказал: «Лучшее начало всех дел – правдивость, а лучшее их завершение – верность»[36].

Эти слова подобны словам Повелителя верующих (А), который сказал: «Верность – близнец правдивости, и я не знаю щита более прочного, чем это»[37].

Десятое. Он сказал: «Несчастен сын Адама! Его каждый день постигают три бедствия, на которые он не обращает внимания. А если бы обращал, то дела ближнего мира и его печали стали бы легче для него. Первое бедствие – каждый день убавляет от срока его жизни. А если бы убавлялось от его имущества, то он обеспокоился бы этим, хотя дирхамы можно нажить снова, а новую жизнь не наживёшь. Второе – его пропитание: если оно будет дозволенным, он будет рассчитан за него, а если оно будет запретным, то он будет наказан за это. Третье – ещё больше этого: с каждым днём он все больше приближается к будущей жизни и не знает, куда в ней он попадёт – в Рай или в Ад»[38].

Подобными же являются и слова Повелителя верующих (А): «Из благородства человека – его плач по тому времени его жизни, которое прошло, его тоска по его родине (будущему миру) и сохранение старых братьев»[39].

Одиннадцатое. Он сказал: «Счастье человека состоит в том, чтобы у него было дело в его земле, чтобы он общался с праведниками, и чтобы у него были дети, которые помогают ему»[40].

Существует множество слов и хадисов Имама Зейну ль-Абидина (А) в области советов и наставлений, и у его слов – огромное воздействие, особенно в том, что передано от него в молитвах и взываниях к Аллаху.

Абу Хамза Сумали сказал: «Я не видел никого более аскетичного, чем Али ибн Хусейн (А), кроме того, что сообщают о Повелителе верующих (А). Когда он говорил об аскетизме и призывал к Аллаху, плакали все, кто присутствовали на его собрании»[41].

ГЛАВА 7. ЕГО ЧУДЕСА

Нет лучших его чудес, чем его благородный нрав и его слова, проповеди и дуа. Возможно, здесь будет не лишним привести также некоторые из других его чудес.

Первое: свидетельство Чёрного Камня о его имамате.

Привели шейх Кулейни и другие от Имама Бакира (А):

После того как был убит Имам Хусейн (А), Ибн Ханафия[42] отправил человека к Имаму Саджаду (А), чтобы поговорить с ним наедине. Когда Имам (А) пришёл, он сказал: «О сын моего брата! Ты знаешь, что Посланник Аллаха (С) дал преемство и имамат после себя Али ибн Аби Талибу, потом Хасану, а потом Хусейну. Твой отец Хусейн был убит — да будет доволен им Аллах! — и он не оставил наследства. Я — твой дядя и брат твоего отца, и я в силу своего возраста и опыта более достоин имамата, чем ты. Так не противоречь же и не возражай мне в этом!»

Имам Саджад (А) сказал: «Страшись Аллаха и не притязай на то, что не принадлежит тебе по праву! Я призываю тебя не быть в числе невежд! О дядя! Поистине, мой отец дал мне своё завещание, прежде чем отправился в Ирак, и снова сказал мне его перед своей мученической смертью. У меня хранится оружие Посланника Аллаха (С). Не отвергай же это! Я страшусь для тебя краткости жизни и впадения в смуту. Аллах установил имамат и преемство в потомстве Хусейна (А). Если хочешь удостовериться в этом, то пойдём со мной к Чёрному камню и спросим у него!»

Когда этот разговор состоялся между ними, они находились в Мекке. И вот они отправились к Чёрному камню.

Имам Саджад (А) сказал: «Начни ты первым и попроси у Аллаха, чтобы Чёрный камень заговорил с тобой».

Ибн Ханафия стал просить у Аллаха и читать молитвы, но Чёрный камень не заговорил с ним.

Имам Саджад (А) сказал: «Если бы ты, о дядя, был Имамом и преемником, то он ответил бы тебе».

Ибн Ханафия сказал: «Тогда ты попроси».

Имам Саджад (А) воззвал к Аллаху, а потом сказал Чёрному камню: «Я прошу тебя во имя того завета пророков, завета преемников и завета всех людей, что был запечатан в тебе, сообщить нам ясным арабским языком, кто является Имамом и преемником после Хусейна ибн Али (А)».

Тогда Чёрный камень пришёл в движение, так что готов был выпасть из того места, куда он был вделан, а затем с дозволения Аллаха сказал на ясном арабском языке: «Клянусь Аллахом, что имамат и преемство после Хусейна ибн Али принадлежит Али ибн Хусейну, сыну Хусейна, сына Али ибн Аби Талиба и Фатимы Захры».

Тогда Мухаммад ибн Ханафия признал имамат Али ибн Хусейна (А) и удалился[43].

Приведено в «Хадикату шиа», что это было для удаления сомнений из сердец слабых и сомневающихся. То есть в действительности Ибн Ханафийя хотел, чтобы Имам (А) явил свой имамат, а не так что он оспаривал его имамат. Он слышал от своего отца (А) и брата (А), кто является истинным Имамом, и он выше того, чтобы приписывать ему то, будто он стал мнить самого себя Имамом. Посланник Аллаха (С) сообщил Имаму Али (А), что после него у него будет жена из Бану Ханафийя, и что от неё у него будет сын, имя и кунья которого будет такой же, как у Посланника Аллаха (С), и после него не дозволено кому-то иметь такие же имя и кунью, кроме Каима рода Мухаммада (С) – его двенадцатого халифа, который наполнит землю справедливостью и правосудием, как она была переполнена насилием и угнетением. А потому Повелитель верующих (А) назвал его Мухаммадом, а его куньей было Абу Касим. Этот Мухаммад был бесподобен в знаниях, поклонении, аскетизме и богобоязненности: так как же он мог не знать Имама своего времени или приписывать имамат самому себе?!

Однако, несмотря на свидетельство Черного Камня, многие люди верили в имамат Мухаммада ибн Ханафийи, хотя он сам и запрещал говорить так. После его смерти они говорили о том, что он жив и скрывается в пещере на горе Разва возле Медины, занимаясь там поклонением. Они считали, что он – обещанный Махди, и Аллах вывел для него в той пещере воду и мёд, которыми он питается.

Второе: рассказ Зухри.

Приведено в «Хадикату шиа» от Шихаба Зухри, что однажды (халиф) Абдуль-Малик ибн Марван велел привести Али ибн Хусейна (А) из Медины в Шам. Он приставил к нему стражников, которые заковали его в цепи. Я (говорит Зухри) попросил у них разрешения поздороваться с ним, и они разрешили мне. Я вошёл к нему и увидел, что его ноги в оковах, и на его шее оковы. Я заплакал и сказал: «Я хотел бы, чтобы я был на твоём месте, а ты был бы цел и невредим!» Он сказал: «О Зухри! Ты думаешь, то, что на моих ногах и шее, вызывает мою печаль? Если бы я захотел, этого не было бы. Но это напоминает мне о наказании Аллаха».

Тут он вынул свои руки и шею из оков и сказал: «О Зухри! Я не выйду вместе с ними из Медины».

Через четыре дня стражники хотели забрать его из Медины, но не нашли его. Я спросил у них о нём, и один из них сказал мне: «Мы охраняли его, но, когда наступило утро, вошли к нему и не нашли ничего, кроме пустых оков».

После этого я пришёл к Абдуль-Малику, и он спросил меня об Али ибн Хусейне (А). Я сказал ему о нём. Он сказал мне: «Он пришёл ко мне в день, когда его потеряли стражники, и сказал: “Что тебе до меня?ˮ Я сказал: “Оставайся возле меняˮ. Он сказал: “Я не хочуˮ. Затем он ушёл и, клянусь Аллахом, даже моя одежда была наполнена страхом!»

Я сказал: «Али ибн Хусейн не таков, как ты считаешь. Он занят поклонением». Он сказал: «Благо тому, кто занят этим!»[44]

Третье: бедняк и жемчужина в рыбе

Также передано от Зухри: я был у Али ибн Хусейна (А), и тут пришёл человек из числа его сподвижников, у которого было четыреста динаров долга, и он был не в состоянии заплатить их, и у него не было средств, чтобы обеспечить свою большую семью. Услышав об этом, Али ибн Хусейн (А) заплакал сильным плачем. У него спросили: «Что заставило тебя плакать, о сын Посланника Аллаха?» Он сказал: «Какое же это горе, что ты видишь своего верующего брата в бедствии и не можешь помочь ему?»

Люди разошлись с его собрания, и кто-то из числа лицемеров сказал: «Удивляюсь я этим людям! Сегодня они утверждают, что небеса и земля в их руках, а завтра говорят, что не могут помочь своим братьям!»

Тогда тот человек, который жаловался на своё состояние, пришёл к Имаму (А) и сообщил ему о его словах. И сказал: «О сын Посланника Аллаха! Его слова были для меня хуже, чем моё состояние!» Имам (А) сказал: «Аллах разрешил избавление для тебя!» Он позвал свою служанку и велел ей принести ему еду для разговения. Она принесла два ячменных хлеба. Он сказал тому человеку: «Возьми это, ибо больше у нас ничего нет. Аллах даст тебе избавление от твоих бед через эти два хлеба и дарует тебе обширное благо».

Тот человек взял их и отправился на базар, не зная, что делать с ними. Он думал о своём бедственном положении и отсутствии пропитания у своего семейства, и шайтан внушал ему: «Как эти два хлеба могут помочь в твоём состоянии?» Он ходил по рынку и увидел торговца рыбами. У того была рыба, которая уже начала портиться. Он сказал ему: «Отдай мне эту рыбу за один хлеб!» Тот согласился, и он взял рыбу.

Затем он увидел человека, торгующего солью, смешанной с землёй. Он продал ему вторую рыбу за соль. Придя домой и вспоров живот рыбы, он нашёл в ней две большие жемчужины. Он воздал хвалу Аллаху. Пока он был в радости по поводу этого, кто-то постучал в дверь. Открыв дверь, он увидел там торговца рыбой и торговца солью, которые сказали: «О раб Аллаха! Мы не можем есть твой хлеб, потому что он слишком черствый. Возьми его назад, а то, что мы дали, оставь себе, ибо мы видим, что ты в плохом состоянии».

Когда они ушли, кто-то опять постучал в его дверь. Там был посланец от Али ибн Хусейна (А), который сказал: «Он говорит тебе: Аллах даровал тебе спасение. Отдай же нам нашу еду, ибо её никто не ест, кроме нас!»

Посланец ушёл с хлебом, а этот человек продал жемчужины за большие деньги. После этого он отдал свой долг, и его положение улучшилось.

Когда до лицемеров достигли вести об этом, они сказали: «Какая большая разница! Он не мог ничем помочь ему, а тут обогатил его этим богатством!»

Когда Имаму (А) передали их слова, он сказал: «Так же говорили и Курайшиты Пророку (С): “Как он мог отправиться в Иерусалим из Мекки в одну ночь, если его путь от Мекки до Медины занимал двенадцать дней?!ˮ» Затем он сказал: «Они, клянусь Аллахом, не ведают о повелении Аллаха и о Его приближённых!»[45]

Четвёртое: возвращение молодости Хабабе Вальбие

Привели шейх Садук и другие от Хабабы Вальбии (у которой была очень долгая жизнь): я видела Повелителя верующих (А), обходящего рынки, и он ударял плетью торговцев, продававших угрей, рыбу без чешуи, водных змей и дохлую рыбу, говоря: «О, продающие превращённых из числа потомков Исраиля и войско рода Марвана!»

Фурат ибн Ахнаф спросил у него: «О Повелитель верующих! Что такое войско рода Марвана?»

Он сказал: «Люди, стригущие бороды и скручивающие усы».

И я не видела никого, кто говорил бы лучше и красивее, нежели он. Я последовала за ним, пока он не сел перед мечетью Куфы. Я сказала: «О Повелитель верующих! Что является указанием на имамат?»

Он сказал: «Дай мне эти камушки», — и указал рукой на камушки, которые лежали там.

Я дала ему их, и он сделал на них отпечаток своего перстня. А потом сказал: «О Хабаба! Если кто-то будет говорить о своём имамате и сделает то, что сделал сейчас я, то знай, что это Имам, подчинение которому обязательно. От Имама не скроется то, что он желает».

Потом он умер. Тогда я пришла к Хасану (А), который занял его место, и люди задавали ему вопросы. Он сказал: «О Хабаба Вальбия! Дай мне то, что у тебя!»

И я дала ему камешки, и он оставил на них отпечаток своего перстня, как это сделал Повелитель верующих (А).

Затем я пришла к Хусейну (А), который был в мечети Пророка (С). Он сказал: «Ты хочешь знамение имамата?»

Я сказала: «Да». Тогда он оставил на камушке отпечаток своего перстня.

Затем я пришла к Али ибн Хусейну (А), будучи старой и слабой, и мне было тогда сто тринадцать лет. Я застала его поклоняющимся, совершающим земные и поясные поклоны. Он показал на меня своим указательным пальцем, и ко мне вернулась молодость. Я сказала: «О мой господин! Сколько прошло от ближнего мира и сколько осталось?» Он сказал: «Что касается прошедшего, то да, а что касается оставшегося, то нет». И сказал: «Дай мне то, что с тобой». И я дала ему камушки, и он поставил на них отпечаток своего перстня.

Затем я приходила к Имаму Бакиру, Садыку, Казыму и Резе (мир им), и все они ставили отпечаток своих перстней.

После этого Хабаба Вальбия жила девять месяцев, как упомянул Абдуллах ибн Хишам.

От Имама Бакира (А) передано, что Имам Саджад (А) прочитал молитву за Хабабу Вальбию, и Аллах вернул ей молодость[46].

Хабаба Вальбия, рассказавшая эту историю, был шииткой, мудрой женщиной, полной знаниями, сведущей в вопросах дозволенного и запрещенного. Она много поклонялась, так что поклонения оставили след на её теле, и кожа на её животе высохла, а на лбу появились мозоли из-за множества земных поклонов. Она постоянно приходила к Имаму Хусейну (А). Когда люди шли к Муавии, она шла у Хусейну (А). Когда на её лице появилась сыпь, он исцелил её своей благословенной слюной.

Она сказала: «Я видела Имама Бакира (А) в Запретной мечети в послеполуденное время, и люди собрались вокруг него, спрашивая его о харам и халяль и своих проблемах. И он не сошёл с места, пока не дал им ответ на тысячу вопросов»[47].

В приведённом риваяте, помимо прочего, содержится запрещение брить бороду. Бритьё бороды делает людей похожими на Бану Умейя и Бану Марван. К сожалению, эта привычка распространилась в наше время, и люди не обращают внимания на отвратительность этого.

Пятое: камень и исполнение нужд

Приведено в «Мадинату ль-мааджиз» от Абу Джафара Табари от Абу Нумейра Али ибн Язида: «Я был с Али ибн Хусейном (А), когда он отправился из Шама в Медину. Я исполнял некоторые просьбы его женщин. Когда мы прибыли в Медину, они отправили мне некоторые из своих драгоценностей, но я не взял их, сказав: “Я делал это ради Аллахаˮ. Тогда Али ибн Хусейн (А) взял твёрдый чёрный камень и поставил на нём печать своим перстнем. А затем сказал мне: “Возьми его и проси у него любые свои нуждыˮ. Клянусь Тем, Кто отправил Мухаммада с истиной, я просил у него света в моём доме, и он освещал его ночью, клал его на замки, и он открывал их, и надевал его на руку, отправляясь к правителям – и те не причиняли мне никакого вреда»[48].

Шестое: два льва, разорвавшие вора, который напал на него

В этой же книге приведено от Имама Бакира (А): «Али ибн Хусейн (А) вышел в Мекку, желая совершить хадж. Когда он достиг долины между Меккой и Мединой, перед ним предстал разбойник, который сказал: “Слезай со своего верхового животного!» Он сказал: “Чего ты желаешь?ˮ Тот сказал: “Желаю убить тебя и забрать твоё имуществоˮ. Он сказал: “Я поделюсь с тобой своим имуществом и сделаю это халялем для тебяˮ. Разбойник сказал: “Нетˮ. Али ибн Хусейн (А) сказал: “Оставь мне по крайней мере то, на чём я смогу добраться до Меккиˮ. Но тот отверг и это. Он сказал: “Где твой Господь?ˮ Разбойник сказал: “Он спитˮ. И тут появились два льва, и один схватил его за голову, а другой за ноги. Имам (А) сказал: “А ты думал, что Господь твой спит!ˮ»[49]

Седьмое: его полагание на Аллаха

Передано в «Манакиб» и «Мадинату ль-мааджиз» от Ибрахима ибн Адхама и Фатха Моусели, что каждый из них сказал: я был в пустыне с караваном и отстал от него по нужде. Тут я увидел ребёнка, который шел по дороге. Я сказал: «Пречист Аллах! Это – пустыня, и ребёнок идёт по ней!» Я подошёл к нему и поздоровался с ним. Он ответил мне.

Я спросил: «Куда ты направляешься?» Он ответил: «Иду к Дому моего Господа». Я сказал: «Ты ещё маленький, и на тебе нет такой обязанности». Он сказал: «О шейх! Разве ты не видел, что те, кто моложе меня, умерли?» Я сказал: «Где твои припасы и где твоё верховое животное?» Он сказал: «Мои припасы – богобоязненность, моё верховое животное – ноги, а моя цель – мой Господин». Я сказал: «Я не вижу с тобой никакой еды». Он сказал: «О шейх! Разве ты берёшь с собой еду, когда кто-то приглашает тебя к себе домой? Тот, Кто пригласил меня к Себе – накормит и напоит меня».

Тут нас догнал красивый молодой человек, на котором была прекрасная белая одежда. Он обнял ребёнка и поприветствовал его. Я обратился к нему и сказал: «Кто этот ребёнок?» Он сказал: «Разве ты не знаешь его? Это – Али ибн Хусейн ибн Али ибн Аби Талиб».

Тогда я оставил молодого человека и обратился к ребёнку, сказав ему: «Кто этот молодой человек?» Он сказал: «Разве ты не знаешь его? Это – мой брат Хизр. Он приходит к нам каждый день и приветствует нас». Я сказал: «Ради твоих отцов, сообщи мне, как ты проходишь эту пустыню без припасов?» Он сказал: «У меня есть припасы. Моих припасов – четыре». Я сказал: «Что это?» Он ответил: «Я считаю весь ближний мир со всем, что есть в нём, царством Аллаха, и считаю все творения рабами Аллаха, и вижу все причины и всё пропитание в руках Аллаха, и вижу, что Его предопределение исполняется во всех землях Аллаха». Я сказал: «О да, это твои припасы, о Зейну ль-Абидин, и ты пройдёшь с ними пустыни будущего мира, не говоря о пустынях ближнего мира!»[50]

Восьмое: его величие и слова Фараздака о нём

Во многих достоверных книгах приведено, что Хишам ибн Абдуль-Малик ибн Марван совершал хадж во время правления своего отца. Он совершил таваф вокруг Каабы и хотел поцеловать Камень, однако не смог из-за большой толпы. Для него установили минбар, и он сел на него, и люди Шама собрались вокруг него.

В это время приблизился Али ибн Хусейн (А), и его лицо было самым прекрасным из всех, а его запах – самым благим. На его лбу была мозоль от множества поклонений. Он совершил таваф, а когда направился к Чёрному Камню, толпа расступилась из-за его величия.

Хишам пришёл в гнев из-за этого. Один из людей Шама спросил у него: «Что это за человек, которому люди оказывают такое почтение?» Хишам сказал: «Я не знаю его».

Когда человек из народа Шама увидел это величие, он спросил Хишама, кто этот человек, которого люди так уважают?» Фараздак[51], который присутствовал там и знал его, сказал:

«Я знаю его и лучшим познанием:

Я меня есть разъяснение того, что ты отверг, о глухой!»

Один из сирийцев сказал: «Кто же это, о Абу Фирас?»

Он сказал:

«Это – тот, кого знает Батха,

И Дом знает его, и Хилль, и Харам,

Это – сын всех лучших рабов Аллаха,

Это – чистый, богобоязненный, знающий.

Когда Курайшиты увидели его, сказали:

На его лучших качествах заканчиваются все лучшие качества…»

Хишам пришёл в гнев и велел лишить Фараздака жалования и заключить его в тюрьму в Асфане между Меккой и Мединой.

Когда весть об этом достигла до Али ибн Хусейна (А), он отправил Фараздаку двенадцать тысяч дирхамов и извинился перед ним, сказав, что, если бы у него было больше, он отправил бы больше. Фараздак отверг деньги, сказав, что сделал это не ради ближнего мира, а ради Аллаха и Его Посланника (С). Имам (А) снова отправил ему деньги и попросил его принять их, и он принял[52].

В некоторых других сообщениях передано, что заключение Фараздака продлилось долго, и он пожаловался Имаму (А), и Имам (А) попросил Аллаха избавить его из тюрьмы. Аллах ответил на его мольбу. Фараздак пришёл к нему и пожаловался, что Хишам лишил его жалования. Имам (А) спросил: «Каким было твоё жалование?» Он ответил ему, и Имам (А) дал ему столько, что этого хватило на сорок лет. И сказал: «Если бы мы знали, что тебе нужно больше, то дали бы тебе». Фараздак умер через сорок лет после этого[53].

Девятое: разговор с ним оленя

В «Кашфу ль-гумма» и других достоверных источниках приведено, что однажды Али ибн Хусейн (А) был со своими сподвижниками, как из пустыни к ним приблизилась олениха и стала кричать. Некоторые из них сказали: «О сын Посланника Аллаха! Что она говорит?»

Он сказал: «Она говорит, что такой-то вчера взял её оленёнка, и со вчерашнего дня она не кормила его грудью». Один из присутствующих понял, о ком идёт речь. Имам (А) велел ему привести того человека и сказал ему: «Почему эта самка оленя жалуется на тебя?» Тот сказал: «А что она говорит?» Имам (А) сказал: «Она говорит, что ты вчера забрал её детёныша, и она с тех пор не кормила его грудью. Она просит меня вернуть своего ребёнка, чтобы она накормила его грудью, а потом она вернёт его тебе».

Тот человек сказал: «Клянусь Тем, Кто отправил Мухаммада с истиной, ты сказал правду!» Он привёл её оленёнка, и когда она увидела его, закричала, стала бить ногами о землю и дала ему молока.

Имам (А) сказал тому человеку: «Я прошу тебя во имя того права, которое есть у меня по отношению к тебе, чтобы ты оставил этого оленёнка мне!» Тот ответил: «Я сделаю это». Тогда Имам (А) оставил ребёнка его матери. Она обрадовалась и стала вилять хвостом. Затем она подошла к нему, говоря что-то. У него спросили: «Что она сказала, о сын Посланника Аллаха?» Он сказал: «Она сказала: “Я молюсь за вас, да наградит вас Аллах благом!ˮ»

Десятое: его чудеса во время событий Харра

Передано в «Манакиб», что Лейс Хузаи спросил Саида ибн Мусейиба о грабеже Медины. Он сказал: «Они привязали своих лошадей к столбам мечети Посланника Аллаха (С), и их лошади были даже вокруг могилы Пророка (С). Медина была ограблена три раза. Я и Али ибн Хусейн (А) приходили к могиле Пророка (С), и Али ибн Хусейн (А) говорил что-то, что я не понимал, и между нами и этими людьми как будто появлялась завеса. Мы молились и видели их, но они не видели нас.

И там стоял человек в зелёной одежде, на коне, и в его руках – копьё. Он был с Али ибн Хусейном (А), и когда кто-то из тех людей направлялся в святыню Посланника Аллаха (С), этот всадник указывал на него копьём, и тот умирал, хотя всадник не доставал его своим копьём.

И всадник сказал ему: “О сын Посланника Аллаха! Я – ангел из числа твоих шиитов и шиитов твоего отца (А). Когда эти люди пришли к Медину, я попросил моего Господа помочь роду Мухаммада (С). И Он позволил мне оставаться возле вас до Судного Дня»[54].

Это ограбление произошло во время событий Харра. Когда тирания Язида и его угнетение наполнили весь мир, а его нечестие стало ясным для людей, после убийства Имама Хусейна (А), группа из жителей Медины отправилась в Шам. Там они увидели своими глазами, как Язид пьёт вино, играет с собаками, занимается азартными играми и игрой на музыкальных инструментах. Они вернулись и рассказали о том, что видели. Тогда люди Медины восстали и выгнали наместника Язида Усмана ибн Мухаммада ибн Аби Суфьяна вместе с Марваном ибн Хакамом и другими Омейядами. Они стали ругать и проклинать Язида, обвиняя его в убийстве семейства Посланника Аллаха (С), женитьбе на запретных женщинах, оставлении намаза и питье вина. Они присягнули Абдуллаху ибн Ханзале.

Когда весть об этом достигла Язида, он направил против них Муслима ибн Укбу Мурри, который был известен своим развратом и жестокостью, вместе с большой армией. Когда Муслим достиг местности Харра, известной множеством своих камней, что в одной миле от могилы господина пророков (С), между ними и людьми Медины произошла битва, и проклятый Марван подстрекал его. Он победил их, убил множество из них, а остальные убежали, скрывшись у могилы Пророка (С).

Тогда Муслим со своей армией вошёл в Медину и нарушил святость Храма Пророка (С), не испытывая ни малейшего стеснения или уважения к тому, кто там покоится, и всадники на конях ходили возле его могилы, убивая тех, кто прибег к заступничеству его могилы, так что всё вокруг было залито их кровью, и кровь дошла до его могилы, и святыня была испачкана помётом и мочой, тогда как это – то, о чем он сказал: «То, что между моей могилой и минбаром – сад из садов Рая».

Число убитых, согласно риваяту Мадаини от Зухри, составило семьсот человек из числа известных людей Курайша, мухаджиров и ансаров. А что касается убитых из числа остальных людей, мужчин и женщин, свободных и рабов, то их число достигало десяти тысяч[55].

Абу Фарадж говорит, что из потомков Абу Талиба были убиты двое – Абу Бакр ибн Абдуллах ибн Джафар ибн Аби Талиб и Аун Асгар, который также был сыном Абдуллаха ибн Джафара и братом Ауна Акбара, погибшего при Кербеле.

Масуди передаёт, что из числа Хашимитов, помимо потомков Абу Талиба, были убиты Фазль ибн Аббас ибн Рабиа ибн Харис ибн Абдуль-Мутталиб, Хамза ибн Ноуфель ибн Харис, Аббас ибн Утба ибн Аби Лахаб и другие.

Из числа известных людей было убито четыре тысячи человек, помимо остальных. Затем Муслим ибн Укба стал насиловать женщин и грабить имущество, отдав Медину своей армии на три дня на разграбление.

Ибн Кутейба передаёт в «Имамату ва сияса», что первыми были ограблены дома Бану Абдуль Ашхаля, так что они не оставили в их домах никаких вещей и украшений, убив даже куриц и голубей. Затем они вошли в дом Мухаммада ибн Мусаллама. Женщины закричали, и Зейд ибн Мухаммад ибн Мусаллама прибежал на их крики вместе с десятью людьми из своего семейства и увидел, как десять человек заняты грабежом, и убил их. Он взял то имущество, которое они ограбил, бросил в колодец без воды и завалил сверху землёй. Затем пришли другие сирийцы, и он также стал сражаться с ними, так что убил четырнадцать человек, и его лицо было рассечено в четырёх местах.

Абу Саид Худри оставался в своём доме, и к нему вошли люди Шама и сказали: «О шейх! Кто ты?» Он сказал: «Я – Абу Саид Худри, сподвижник Посланника Аллаха (С)». Они сказали: «Мы постоянно слышали о тебе. Ты правильно сделал, что оставил битву с нами и сидел в своём доме! Теперь принеси нам всё, что есть у тебя!» Он сказал: «Клянусь Аллахом, у меня нет никакого имущества». Тогда они отрезали ему бороду и сильно избили его. Затем взяли всё, что могли найти в его доме, даже чеснок и пару голубей, которые были у него.

Ибн Кутейба пишет, что число убитых из Курайшитов, мухаджиров и ансаров достигло тысячи семисот человек, а из числа прочих – тысяча человек, не считая женщин и детей.

Абу Машар сказал: «Человек из числа людей Шама вошёл к женщине из числа ансаров, у которой на руках был грудной ребёнок. Он сказал ей: “Дай мне своё имущество!ˮ Она сказала: “Клянусь Аллахом, у меня уже всё ограбили!ˮ Он сказал: “Клянусь Аллахом, если ты не принесёшь мне что-то, то я убью тебя и твоего ребёнка!ˮ Она сказала: “Горе тебе! Это – ребёнок Ибн Аби Кабша Ансари, сподвижника Посланника Аллаха (С)! Страшись Аллаха!ˮ Затем она сказала, обращаясь к ребёнку: “Клянусь Аллахом, если бы у меня было что-то, чем я могла бы спасти тебя, я отдала бы это ему!ˮ

Тогда тот сириец схватил ребёнка за ноги, тогда как он ещё сосал грудь, и ударил его о стену так, что разбил ему голову. Тот человек не успел выйти из дома, как половина его лица почернела, так что он вошёл в пословицу»[56].

После того, как Муслим закончил убийство людей Медины и их ограбление, он призвал оставшихся присягнуть Язиду на том, что они будут его рабами, и сказал, что отказавшиеся будут убиты. И все люди Медины присягнули на этом, кроме Имама Саджада (А) и Али ибн Абдуллаха ибн Аббаса. Муслим ничего не сделал им. Ибо родственники Али ибн Абдуллаха по матери были среди его войска.

Имам Саджад (А) прибег в это время к могиле Пророка (С), взывая к Аллаху и говоря: «О Аллах, Господь семи небес и семи земель, Господь великого Трона, Господь Мухаммада и его пречистого Семейства! Я прибегаю к Тебе от зла этого. Я прошу у Тебя дать мне благо этого и удалить от меня зло этого».

Его привели к Муслиму ибн Укбе, и тот был в гневе. Он отрекался от его пречистых отцов (А) и ругал их. Но когда он увидел его, задрожал и велел посадить его рядом с собой. И сказал ему: «Проси меня о своих нуждах». И он попросил за людей, которых должны были убить, и те были отпущены. Затем он ушёл[57].

Событие Харра упоминается в шиитских и суннитских источниках. Оно произошло 28-го числа месяца зиль-хиджа в 63-м году хиджры, за два с половиной месяца до смерти Язида.

Оставив Медину, Муслим направился в Мекку, чтобы расправиться с Абдуллахом ибн Зубейром, но когда достиг местности Мушаллаль, где находится гора, умер и был похоронен там.

Когда его люди ушли из того места, туда пришла наложница Язида ибн Абдуллаха ибн Рабиа, которая следила за их войском, и вскрыла его могилу. Там она увидела чёрную змею, обернувшуюся вокруг его шеи. Она подождала, пока змея уползёт, вынула тело, разорвала его саван и сожгла его, а затем повесила на дерево. И те, кто проходили мимо него, кидали в него камнями. То, что сделал Муслим ибн Укба с людьми Медины, Басар ибн Артат сделал с людьми Хиджаза и Йемена по приказу Муавии.

Одиннадцатое: ниспослание дождя по его молитве

Приведено в «Ихтиджадже» от Сабита Бунани: я был в хадже вместе с людьми из Басры, такими как Айюб Сиджистани, Салих Марви, Утба Гулам, Хабиб Фарси и Малик ибн Динар. Когда мы вошли в Мекку, увидели, что там не хватает воды из-за засухи и люди испытывают сильную жажду. Люди Мекки стали умолять нас прочитать мольбу о ниспослании дождя. Мы совершили таваф вокруг Каабы, а потом стали смиренно просить Аллах о дожде, но не получили ответ.

Тут мы увидели молодого человека, погружённого в печаль с головы до ног. Он совершил таваф вокруг Каабы, а потом подошёл к нам и сказал: «О Айюб Сиджистани, Сабит Бунани, Салих Марви, Утба Гулам, Хабиб Фарси и Малик ибн Динар!» Мы сказали: «Вот мы перед тобой!»

— Разве нет среди вас ни одного, кого любит Милостивый?

— На нас лишь мольбы, а ответ — на Нём.

— Отдалитесь от Каабы! Ибо если бы среди вас был кто-то, кого любит Милостивый — Он ответил бы ему.

Затем он подошёл к Каабе и упал в земной поклон. И я слышал, как он говорил: «О мой Господин! Ради твоей любви ко мне, дай им воды!»

Не успел он подняться из поклона, как начался сильный дождь.

Я спросил: «О юноша! Откуда ты знаешь, что Аллах любит тебя?»

Он сказал: «Если бы Он не любил меня, не допустил бы меня для посещения Себя. И так как Он допустил меня до посещения Себя, я понял, что Он любит меня. Я спросил Его о любви к себе, и Он ответил мне».

А затем он сказал:

«Всякий, кто познал своего Господа, но это познание

не сделало его ненуждающимся в творениях, стал несчастным.

Что бы ни постигло его на пути Аллаха,

будет благом.

Что бы ни делал раб без богобоязненности, будет напрасным,

и величие всех величий — в богобоязненности».

Я спросил у людей Мекки, кем был этот юноша. Они сказали: «Это Али ибн Хусейн ибн Али ибн Аби Талиб»[58].

ГЛАВА 8. СМЕРТЬ ИМАМА ЗЕЙНУ ЛЬ-АБИДИНА (А)

Существуют разногласия о дате смерти Имама Зейну ль-Абидина (А). Это произошло в один из трёх дней: 12-е мухаррама, 18-е мухаррама или 25-е мухаррама 95-го или 94-го года по хиджре. Год его смерти был назван «годом факихов», из-за множества ученых, которые умерли в тот год.

Также существуют расхождения о длительности его жизни. Большинство говорят, что ему было 57 лет, когда он умер. Шейх Кулейни приводит от Имама Садыка (А): «Али ибн Хусейн (А) умер, когда ему было 57 лет. Это было в 95-м году. После Хусейна (А) он жил тридцать пять лет»[59].

Из достоверных сообщений следует, что он умер отравленным. Ибн Бабавей и другие сказали, что его отравил Валид ибн Абдуль-Малик. Другие сказали, что это сделал Хишам ибн Абдуль-Малик.

И возможно, что Хишам, который давно испытывал ненависть к Али ибн Хусейну (А), с тех пор как он увидел его у Черного Камня и услышал стихи Фараздака о нём, побудил своего брата Валида, который тогда был халифом, отравить его. Таким образом, в его убийстве виноваты оба.

ГЛАВА 9. ЕГО ЗАВЕЩАНИЕ ЕГО СЫНУ ИМАМУ БАКИРУ (А)

Привёл шейх Али ибн Мухаммад Хаззаз Кумми в книге «Кифаяту ль-асар» от Усмана ибн Халида:

Когда Али ибн Хусейн (А) заболел той болезнью, от которой умер, он собрал своих детей Мухаммада, Хасана, Абдуллаха, Амру, Зейда и Хусейна и дал завещание своему сыну Мухаммаду ибн Али (А), прозванному Бакиром, поставив его над ними. Среди его завещания ему было:

«О мой сын! Поистине, разум – путеводитель духа, знание – путеводитель разума, а разум – разъясняющий знание. И знай, что знание – то, что остаётся, а язык больше всех занимается пустословием. Избегай больших надежд, ибо сколько было таких, которые испытывали надежды, но ничего не достигли, и сколько было таких, которые накопили богатства, но не использовали их, и запрещали людям то, что оставили! И быть может, они собрали его запретными путями и понесли это на своих плечах, и это – великий урон»[60].

Также передано от Зухри: я пришёл к Али ибн Хусейну (А) во время его болезни, от которой он умер. Ему подали тарелку, на которой был хлеб и цикорий[61]. Он сказал мне: «Ешь». Я сказал: «Я уже ел, о сын Посланника Аллаха». Он сказал: «Это цикорий». Я спросил: «А в чём достоинство цикория?» Он сказал: «Нет такого листа цикория, чтобы на нём не было капли воды из Рая. В нём – исцеление от всякой вещи».

Затем он взял еду, и ему принесли масло. Он сказал: «Помажь, о Абу Абдуллах!» Я сказал: «Я уже помазал». Он сказал: «Это фиалки». Я спросил: «А каково достоинство масла фиалок над другим маслом?» Он сказал: «Как достоинство Ислама над другими религиями».

Затем к нему пришёл его сын Мухаммад (А). Они тайно говорили о чём-то в течение долгого времени. И я слышал, как он сказал: «Я завещаю тебе благой нрав».

Я сказал: «О сын Посланника Аллаха! Если произойдёт из повеления Аллаха то, что неизбежно, кто будет твоим наследником после тебя?» Он сказал: «О Абу Абдиллях! Этот мой сын», — и указал на своего сына Мухаммада (Имама Бакира, мир ему). Затем он сказал: «Он – мой наследник, преемник и хранитель моих знаний, пристанище терпения и раскрывающий знания (бакиру ль-ильм)». Я сказал: «О сын Посланника Аллаха! Что значит “раскрывающий знания (бакиру ль-ильм)ˮ?» Он сказал: «К нему будут приходить мои избранные шииты, и он раскроет для них знания раскрытием».

Я сказал: «О сын Посланника Аллаха! Почему же ты не сделал своим преемником старшего из своих сыновей?» Он сказал: «Имамат не определяется возрастом. Это – завет для нас, который дошёл от Посланника Аллаха (С), и так мы нашли записанным в Скрижали и свитке».

Я сказал: «о сын Посланника Аллаха! Сколько должно быть преемников Посланника Аллаха (С) в его завещании?» Он сказал: «Мы нашли в Скрижали и свитке двенадцать имён Имамов, вместе с именами их отцов и матерей». Затем он сказал: «Из чресел моего сына Мухаммада выйдут семь преемников, последний из которых – Махди, да будет приветствие Аллаха над всеми ними!»[62]

Шейх Кулейни привёл от Имама Бакира (А): «Когда к Али ибн Хусейну (А) пришла смерть, он прижал меня к своей груди и сказал: “О мой сын! Я завещаю тебе о том же, о чём завещал мне мой отец, когда пришла к нему смерть, и о чём завещали ему его отцы. О мой сын! Сторонись угнетения тех, кто не находит против тебя помощника, кроме Аллаха!»[63]

В «Бихаре» приведено из «Басаиру дараджат», что, когда к Али ибн Хусейну (А) пришла смерть, он обратился к своим детям, которые собрались возле него, а затем сказал своему сыну Мухаммаду ибн Али (Имаму Бакиру, мир ему): «О Мухаммад! Возьми этот сундук и отнеси в свой дом. В нём нет динаров и дирхамов, но он наполнен знаниями»[64].

В другом хадисе передано, что этот сундук отнесли четыре человека, и в нём было оружие Посланника Аллаха (С) и его книги[65].

Также передано в «Басаиру Дараджат», что Имам Садык (А) сказал, что, когда к Имаму Саджаду (А) пришёл день его смерти, он сказал своему сыну Имаму Бакиру (А): «О мой сын! Это – ночь, которая мне обещана. Я завещаю тебе позаботиться о моей верблюдице и давать ей пищу». Имам Садык (А) сказал: «Когда он умер, его верблюдица пришла на его могилу и положила на неё свою шею, и из её глаз шли слёзы. Когда Мухаммад ибн Али (А) пришёл, люди сказали ему: “Верблюдица ушла к могиле, положила на неё свою шею и плачетˮ. Он пришёл к ней и сказал: “Успокойся и вернись, да благословит тебя Аллах!ˮ Но она не сделала этого. Он сказал: “Оставьте её, ибо она прощается с нимˮ. Она оставалась в таком положении три дня, пока не умерла. Он отправлялся на ней в Мекку и ни разу не ударял её плетью, пока не возвращался в Медину»[66].

Передано также, что он совершал на ней хадж двадцать два раза и ни разу не ударил её плетью[67].

Привёл Али ибн Ибрахим от Имама Резы (А): «Когда к Али ибн Хусейну (А) пришла смерть, он три раза терял сознание. В последний раз он сказал: “Хвала Аллаху, Который наделил нас милостью Своего обещания, и дал нам в наследство землю, и мы перемещаемся в Раю, где пожелаем, и благой является награда совершающих благо!ˮ (39: 74). Затем он умер, да будет мир над ним!»[68]

Шейх Кулейни привёл от Имама Резы (А) тот же хадис, но с добавлением, что перед этим аятом он прочитал суры «Вакиа» и «Победа».

В «Даават» Раванди передано, что, когда к нему пришла смерть, он повторял многократно: «О Аллах, помилуй меня, ибо Ты – Щедрый! О Аллах, помилуй меня, ибо Ты – Милостивый!»

Затем он умер, и вся Медина оплакивала его – мужчины и женщины, черные и белые, малые и большие. И следы печали проявились на земле и небесах[69].

ГЛАВА 10. ЕГО ОСОБЕННОСТИ

Из числа особенностей Имама Саджада (А) следующие:

1. Сахифа с дуа, которая является сборником дуа Ахль уль-Бейт (А) и опорой шиитов.

2. Он объединил в себе арабов и аджамов (персов) со стороны отца и матери. И таковы слова Посланника Аллаха (С): «У Аллаха есть два избранных. Избранные из числа арабов – Курайшиты, а избранные из числа неарабов – персы»[70]. Поэтому одним из прозвищ Имама Саджада (А) было Зу Хейратейн (Обладатель двух избранных).

3. От него распространились потомки Посланника Аллаха (С). А потому его называют «Адамом рода Хусейна».

И он – первый, кто избрал и‘атикаф (затворничество в мечети с целью совершения поклонения), и первый, кто совершал саджду на землю Хусейна (А), и он – более всего плачущий из всех творений. И передано, что плачущих – четверо: Адам, Йакуб, Йусуф и Имам Зейну ль-Абидин (А).

Сборник его дуа, о котором мы сказали, называется «Сахифа Саджадия». Это – благословенная книга, которую называют «сестрой Корана», «Евангелием Ахль уль-Бейт» и «Псалмами рода Мухаммада».

ГЛАВА 11. ЕГО ДЕТИ

Шейх Муфид и автор «Фусулу мухимма» насчитывают пятнадцать детей Имама Саджада (А), мужчин и женщин, и это:

Имам Мухаммад ибн Али Бакир (А), известный под куньей «Абу Джафар», и его мать – Умм Абдиллях, дочь Имама Хасана (А); Абдуллах, Хасан, Хусейн, и их мать – наложница; Зейд и Амру от другой наложницы; Хусейн Асгар, Абдуррахман и Сулейман от третьей наложницы; Али, который был самым младшим его сыном, и Хадиджа от четвёртой наложницы; Мухаммад Асгар от пятой наложницы; Фатима, Алия и Умм Кульсум от шестой наложницы.

Его дочь Алия – та, о которой упоминается в книгах по риджалю. Она собрала книгу, из которой приводил Зурара. А Хадиджа была замужем за Мухаммадом ибн Амру ибн Али ибн Аби Талибом.

ГЛАВА 12. ОБ УБИЙСТВЕ ЗЕЙДА ИБН АЛИ

Шейх Муфид говорит, что Зейд ибн Али ибн Хусейн был лучшим из детей Имама Саджада (А) после Имама Бакира (А). Он был поклоняющимся, праведным, знающим, храбрым. Он вышел с мечом, повелевая к одобряемому и отстраняя от порицаемого и требуя мести за кровь Хусейна (А).

Передано от Абу Джаруда Зейда ибн Мунзира: «Я вошёл в Медину, и всякий раз, когда я спрашивал о Зейде ибн Али, мне говорили: “Это – союзник Коранаˮ, — то есть он постоянно был занят славным Кораном».

Также передано от Халида ибн Сафвана: «Зейд плакал от страха перед Аллахом, так что слёзы смешивались с водой его носа. Многие шииты считали, что он является Имамом и причиной этого стал его выход с мечом и призывом к довольству рода Мухаммада (С). Они думали, что он желает тем самым имамата для самого себя, но он не желал этого, поскольку знал об имамате своего брата (А) и о том, что тот завещал имамат после себя своему сыну Абу Абдилляху (Имаму Садыку, мир ему)»[71].

Совершенство души Зейда, его отвращение к Бану Марван и его храбрость известны.

Затем шейх Муфид ссылается на сведущих в истории, что причиной выхода Зейда было то, что он отправился в Шам и попросил разрешения войти к (халифу) Хишаму ибн Абдуль-Малику, чтобы пожаловаться ему на наместника Медины Халида ибн Абдуль-Малика. Однако Хишам не разрешил ему войти. Тогда Зейд написал ему письмо, и Хишам написал в ответ: «Вернись в свою землю!» Зейд сказал: «Клянусь Аллахом, я не вернусь к Ибн Харсу!»

Зейд оставался там некоторое время, и Хишам разрешил ему войти к себе. Когда он вошёл, Хишам сказал ему: «До меня достигло, что ты желаешь для себя халифата и надеешься на него. Где же ты и где халифат! Ведь ты – сын рабыни».

Зейд сказал ему: «Я не знаю положения выше перед Аллахом, чем пророк. И пророком был Исмаил ибн Ибрахим (А), который тоже был сыном рабыни. Аллах избрал его для пророчества и сделал из его потомства Своё лучшее творение – Мухаммада (С)».

Между ними завязался спор, и в конце концов Хишам сказал: «Схватите этого глупца и невежду – и изгоните от меня!» Они вывели его и отправили в Медину. Когда они вышли за пределы Шама, оставили его. Он направился в Ирак и Куфу, и жители Куфы присягнули ему.

Масуди приводит в «Муруджу захаб», что он вошёл к Хишаму в Расафа, но ему не дали места, чтобы он сел, и он был вынужден остаться в конце собрания. Он обратился к Хишаму и сказал: «Никто не гордится богобоязненностью, и никто не становится малым иначе как через отсутствие богобоязненности. Я призываю тебя к богобоязненности: страшись же Аллаха!» Хишам сказал: «Замолчи, о лишённый матери! Ты считаешь себя годным для халифата, тогда как ты – от рабыни!».

Зейд сказал: «На твои слова есть ответ, и если хочешь, я скажу тебе его, а если нет, то нет». Хишам сказал: «Скажи!» Он сказал: «Матери никак не влияют на положение людей. Исмаил (А) был от наложницы, служанки матери Исхака (А), и Аллах отправил его с пророчеством и сделал его отцом арабов, и вывел из его чресел Печать пророков (С). Ты ставишь мне в упрёк мою мать (которая была наложницей), тогда как я – сын Али и Фатимы, да будет мир над ними!»

Затем он вышел от него и направился в Куфу.

В Куфе знатные и незнатные присягнули ему, и он вышел вместе с ними, а наместник Хишама в Ираке Йусуф ибн Умар Сакафи стал готовиться к войне. Когда между ними разгорелась война, сподвижники Зейда предали его и нарушили присягу ему. Затем они убежали и оставили его с малым числом его сподвижников. Они сражались сильнейшим сражением, пока не наступила ночь, и солдаты прекратили бой, а Зейд получил множество ранений. Стрела попала ему в лоб, и врач вынул её из его лба – и он умер.

Они взяли его тело и похоронили его у ручья, так что над ним текла вода, а с врача взяли обещание держать в секрете место его могилы. Однако, как только наступило утро, тот побежал к Йусуфу ибн Умару и сообщил ему об этом. Йусуф велел извлечь тело Зейда из могилы и отрезать его голову. Он отправил его голову к Хишаму. Хишам написал ему письмо, велев распять его обнажённым. И его тело распяли на свалке.

Через некоторое время Хишам написал Йусуфу, велев сжечь тело Зейда и развеять его прах по ветру[72].

Абу Бакр ибн Айаш и другие упомянули, что Зейд оставался повешенным на свалке Куфы в течение пятидесяти месяцев, и никто не видел его половых органов, потому что Аллах скрыл их. Когда было правление Валида ибн Язида ибн Абдуль-Малика и выступление Йахьи ибн Зейда в Хорасане, Валид написал своему наместнику в Куфе, велев ему сжечь тело Зейда и развеять его прах над водой Фурата[73].

Масуди также приводит от Хейсама ибн Удейя от Амру ибн Хани: «Во времена Саффаха (то есть в начале правления Аббасидов) мы вышли с Али ибн Абдуллахом Аббаси, чтобы вскрыть могилы Омейядов. Мы вынули Хишама из могилы и увидели, что его тело ещё разлагалось, и его члены оставались целыми, кроме выпавших глаз. Али ибн Абдуллах нанёс ему восемьдесят ударов плетью, а затем сжёг его. Затем мы выкопали Сулеймана, и от него ничего не осталось, кроме ребер и головы. Мы также сожгли его. Мы сделали то же самое с другими мертвецами из числа Омейядов, чьи могилы были в Каннасирин. Затем мы пришли в Дамаск и раскопали могилу Валида ибн Абдуль-Малика и не нашли там ничего. Мы раскопали могилу Абдуль-Малика ибн Марвана и также не нашли там ничего, кроме некоторых остатков головы. В могиле Язида ибн Муавии мы нашли только одну кость. В его могиле мы также нашли длинную черную полосу, как будто на всем протяжении его могилы насыпали пепла. Затем мы открыли их могилы в других землях и сожгли их всех».

Масуди сказал: «Мы упомянули это ввиду того, что сделал Хишам с Зейдом ибн Али. То, что случилось с ним, было воздаянием за это»[74].

Поистине, время прошло над Абдуль-Маликом и Марваном, и оба они ушли, не взяв с собой ничего из богатств этого мира, и кровопийцы своего времени Валид и Хишам сделались целями для стрел и мечей судьбы, и не осталось для тиранов ничего, кроме убытка. И сколько же других правителей и царей превратились в жителей чёрной земли после того, как населяли роскошные дворцы, и сколько завоевателей упали со своих украшенных постелей на доски гробов!

Как удивительно! Сколько тиранов прежних времён совершали угнетение, проливали кровь, грабили богатства, облекались в драгоценные одежды и короны, возводили дворцы – и куда же они направились? Они потерпели ущерб и урон и унесли свои замыслы с собой в могилы.

Шейх Садук привёл от Хамзы ибн Хамрана: «Я пришёл к Имаму Садыку (А), и он сказал мне: “О Хамза! Откуда ты пришёл?ˮ Я сказал: “Из Куфыˮ. И он заплакал, так что слёзы сделали мокрой его бороду. Я спросил: “О сын Посланника Аллаха! Что заставило тебя так плакать?ˮ Он сказал: “Я вспомнил моего дядю Зейда и то, что сделали с ним – и заплакалˮ. Я сказал: “Что ты вспомнил о нём?ˮ Он сказал: “Я вспомнил, как его убили, и как стрела поразила его в лоб, и пришёл его сын Йахья, обнял его и сказал: ‘Возрадуйся, о отец мой, ибо ты встретишься с Посланником Аллаха, Али, Фатимой, Хасаном и Хусейном!’ Он сказал: ‘Да, о сын мой!’ Затем позвали врача, и он вынул стрелу из его лба, и он умер вместе с этим. Его тело принесли к ручью, что был у сада Заида, и его похоронили там и пустили над ним воду. С кем-то из них был индийский слуга. Он отправился к Йусуфу ибн Умару и сообщил ему о том, где он похоронен. Йусуф ибн Умар достал его тело и распял его на свалке, где оно находилось четыре года, а затем его сожгли, и прах рассеяли по ветру. Так проклянёт же Аллах его убийц и тех, кто предал его! Аллаху, да славится Его имя, я жалуюсь на то, что сделали с нами, Ахль уль-Бейт Пророка, после его смерти, и к Нему прибегаю от наших врагов, и Он – лучший из помощниковˮ»[75].

Также шейх Садук привёл от Фузейла ибн Йасара: «Я был с Зейдом ибн Али в утро того дня, когда он восстал в Куфе. И я слышал, как он сказал: “Кто из вас поможет мне в сражении против людей Шама? Клянусь Аллахом, Который отправил Мухаммада с истиной, в Судный День я возьму за руку того, кто помог мне, и введу его в Рай с дозволения Аллаха!ˮ.

Когда он был убит, я сел на коня и поскакал в сторону Медины. Придя в Медине к Джафару ибн Мухаммаду Садыку (А), я подумал про себя: “Клянусь Аллахом, я не скажу ему про убийство Зейда ибн Али, дабы он не был опечален!ˮ Когда же я вошёл к нему, он спросил: “Что сделал мой дядя Зейд?ˮ Тогда на моих глаза проступили слёзы. Он сказал: “Его убили?ˮ Я сказал: “Да, его убилиˮ. Он спросил: “И распяли?ˮ Я сказал: “Да, и распялиˮ.

Тогда он начал плакать, так что слёзы стекали по его щекам. А потом сказал: “О Фузейл! Участвовал ли ты вместе с моим дядей Зейдом в сражении против людей Шама?ˮ Я сказал: “Даˮ. Он спросил: “Сколько человек из них ты убил?ˮ Я ответил: “Шестьˮ. Он сказал: “Не сомневаешься ли ты в пролитии их крови?ˮ Я сказал: “Если бы я сомневался в этом, то не убил бы ихˮ. Он сказал: “Пусть Аллах сделает меня соучастником в пролитии их крови! Клянусь Аллахом, мой дядя Зейд и его сподвижники ушли из этого мира шахидами, как ушли из него Али ибн Аби Талиб и его сподвижники!ˮ»[76]

[1] «Бихар», том 46, С. 8.

[2] «Бихар», том 46, С. 10.

[3] «Хараидж», том 2, С. 750.

[4] «Иршад», С. 254.

[5] «Илалу шараи», С. 232.

[6] «Илалу шараи», С. 230.

[7] «Кашфу ль-гумма», том 2, С. 286.

[8] «Иршад», С. 257.

[9] «Кашфу ль-гумма», том 2, С. 293.

[10] Там же.

[11] Там же, С. 299.

[12] «Уйун ахбар ар-реза», том 2, С. 145.

[13] «Амали» Садука, С. 183.

[14] «Хисаль», С. 517.

[15] «Даават» Раванди, С. 168.

[16] «Рабиу ль-абрар», том 1, С. 427.

[17] «Бихар», том 46, С. 79.

[18] «Бихар», том 46, С. 78.

[19] «Иршад» Муфида, С. 256.

[20] «Кафи», том 3, С. 300.

[21] «Эйну ль-хайат», С. 38.

[22] «Сафинату ль-бихар», том 1, С. 339.

[23] «Кафи», том 2, С. 451.

[24] «Асрару ль-хадж», С. 220.

[25] «Хадикату шиа», С. 260.

[26] «Хараидж», том 1, С. 265.

[27] «Бихар», том 73, С. 107.

[28] «Джамиу ль-ахбар», С. 91.

[29] «Бихар», том 78, С. 159.

[30] «Бихар», том 10, С. 218.

[31] «Эйну ль-хайат», С. 60.

[32] «Кашфу ль-гумма», том 2, С. 293.

[33] «Бихар», том 46, С. 95.

[34] Возможно, имеется в виду, помог бы своими глупыми поступками, чтобы тот видел их и не совершал подобного.

[35] «Хисаль», С. 240.

[36] «Бихар», том 78, С. 161.

[37] «Нахдж уль-балага», хутба 41.

[38] «Бихар», том 103, С. 7.

[39] «Бихар», том 74, С. 264.

[40] «Ихтисас» Муфида, С. 342.

[41] «Бихар», том 78, С. 151.

[42] Ибн Ханафия — сын Имама Али (А) от одной из его жён по имени Ханафия. Отказался поддержать Имама Хусейна (А) и выйти с ним в Мекку, а потом в Кербелу.

[43] «Ихтиджадж», том 2, С. 46.

[44] «Кашфу ль-гумма», том 2, С. 288.

[45] «Бихар», том 46, С. 20.

[46] «Камалу дин», С. 536.

[47] «Бихар», том 25, С. 175.

[48] «Мадинату ль-мааджиз», С. 294.

[49] «Манакиб», том 3, С. 283.

[50] «Манакиб», том 4, С. 137.

[51] Фараздак – лучший поэт того времени.

[52] «Манакиб», том 4, С. 169.

[53] «Хараидж», том 1, С. 267.

[54] «Манакиб», том 4, С. 143.

[55] «Гарат» Сакафи, С. 460.

[56] «Имамату ва сияса», том 1, С. 182.

[57] Там же.

[58] «Ихтиджадж», том 2, С. 47.

[59] «Кафи», том 1, С. 360.

[60] «Кифаяту ль-асар», С. 239.

[61] Растение, которое используют в кулинарии и медицине.

[62] «Кифаяту ль-асар», С. 241.

[63] «Кафи», том 2, С. 249.

[64] «Бихар», том 46, С. 229.

[65] «Басаиру дараджат», С. 503.

[66] Там же.

[67] «Бихар», том 109, С. 104.

[68] «Тафсир Кумми», том 2, С. 254.

[69] «Даават» Раванди, С. 250.

[70] «Бихар», том 46, С. 7.

[71] «Иршад», С. 268.

[72] «Муруджу захаб», том 3, С. 206.

[73] «Муруджу захаб», том 3, С. 206.

[74] Там же.

[75] «Амали» Садука, С. 62.

[76] «Уйун ахбар ар-реза», глава 25.